На прошлой неделе на сцене Саратовского оперного театра выступил прославленный джазовый вокалист Мэрион Коуингс (США). Ученик легендарных Дэйва Ламберта (Dave Lambert) и Джона Хендрикса (Jon Hendricks), Коуингс — лауреат джазовых фестивалей в Германии, США и Японии, основатель факультета джазового вокала Нью-йоркского университета. После концерта мистер Коуингс любезно согласился ответить на несколько вопросов.
- Ваше первое в жизни выступление было с оркестром под управлением Леонарда Бернстайна...
- Да, мне было 15 лет, мы играли Аарона Копленда.
- Какие у вас остались воспоминания об этом выдающемся дирижере?
- Он всегда очень хорошо одет (смеется). Он был потрясающим дирижером, у него я учился дирижированию. В оркестре было 80 музыкантов, 80 певцов из школы и семь солистов. Я был как раз одним из этих семи. Мы записывали этот концерт на фирме «Sony».
Он был очень добр ко мне и вообще ко всем детям. Несмотря на то, что он был великим музыкантом, в общении он был очень легким человеком и всегда отвечал на все вопросы.
- Вы – основатель факультета джазового вокала. Кроме того, на вас еще и джазовые курсы в Линкольн-центре. Но говорят, что джазменом нужно родиться, иначе ничего не выйдет. Как вы считаете, джазу можно научить?
- Да, я был в Нью-Йоркском университете 11 лет. Я думаю, что каждый человек рождается с некоей внутренней интеллигентностью, которая в него заложена. И музыка – это одна из ее составляющих. Еще одна часть этой интеллигентности – общение. Эти люди становятся политиками, послами доброй воли, музыкантами. Еще одна – это способность создавать вещи: это будущие архитекторы, строители, те, кто составляет какие-то долгосрочные контакты, так как они сразу видят конечный продукт. Люди, у которых есть способность к танцу, могут помнить одновременно тысячу шагов и движений. Думаю, что можно учиться джазу, просто нужно очень тщательно слушать его. Я слышал русские джазовые коллективы, которые так играли джаз, что заставляли меня плакать. Я был счастлив, что наши страны разделяют общий язык – язык музыки.
- Можете вспомнить, кого именно из наших соотечественников вы слышали?
- Это было в Краснодаре, оркестр Георгия Гараняна.
- Вас уже называют мастером вокальной техники и современной джазовой легендой. А кого бы вы сами назвали «золотым голосом джаза»?
- Трудно сказать, таких людей очень много. Если говорить о золотом тембре голоса, то я бы назвал Мела Торме и Эллу Фитцджеральд. У них было безумно красивое звучание, как будто играешь на скрипке Страдивари.
Дмитрий МАРКИН