Как «отрываться» под Моцарта

В Большом зале Саратовской консерватории состоялся концерт «Брандт-Брасс Ансамбля» - саратовского коллектива, сумевшего получить признание далеко за пределами родного города и даже страны. В качестве солиста был приглашен знаменитый трубач, солист Российского Национального оркестра, доцент Московской государственной консерватории Владислав Лаврик. 
Незадолго до концерта корреспонденту «Репортера» удалось встретиться с Владиславом Лавриком и художественным руководителем «Брандт-Брасс Ансамбля» Олегом Абрамовым и расспросить о том, как живется музыканту-духовику в современном мире и что нового происходит в классической музыке.
- Как вы – музыканты из столь разных городов - познакомились и начали сотрудничать?
- О.А.: Наш первый контакт произошел, когда Владприезжал на пятилетие нашего ансамбля в Х корпусе СГУ. Тогда мы впервые встретились именно на сцене. А до этого мы встречались, когда он был у нас на гастролях в составе РНО, это было исполнение Пятой симфонии Чайковского в театре оперы и балета.
- В.Л.: Да, мы часто приезжали сюда с РНО, когда были поездки на теплоходе по Волге. И тогда уже начали думать о будущем концерте в честь пятилетия вашего ансамбля, это было в 2006-07 году примерно. А сейчас вам сколько?
- О.А.: Сейчас нам будет 15, в 18 году. Почти десять лет назад. 
- В.Л.: С тех пор мы стали  по-дружески общаться, вместе выступали на моем фестивале «BrassDays» в Москве.
- Расскажите о сегодняшней программе, которую услышат саратовские зрители. 
- В.Л.: Сегодняшнюю программу предложил Олег Абрамов, поскольку он знаком с моим репертуаром и знает возможности своего ансамбля. Есть произведения, которые мы уже вместе исполняли - например, Тема для трубы Манджиатти (которую мы играли в Рахманиновском зале на одном из концертов фестиваля «Brass Days»), первая часть Концерта Вивальди, который прозвучит в переложении для брасс-квинтета с двумя солирующими трубами-пикколо.Кроме того, я буду солировать в переложении одной из самых известных оперных арий – арии Царицы ночи из оперы Моцарта «Волшебная флейта». Мы исполним и «Песнь матадора» - номер, пользующийся большой популярностью у эстрадных трубачей, арию Баха из Третьей сюиты для струнных.
- Помимо исполнительства, Вы занимаетесь еще и дирижированием. В частности, Вы вместе с Аркадием Шилклопером реализовали проект – оркестровый трибьют группе «Yes», который он представил, в том числе, и в Саратове... Видимо, Вам интересны абсолютно разные направления в музыке?
- В.Л.: Тогда выбор был за Аркадием: я предложил ему участие в нашем фестивале, он сказал, что как раз сейчас работает над трибьютом «Yes», поскольку его детство было связано с любовью к этой группе. Нам показалось, что эти произведения в первом отделении, где будет звучать неакадемическая музыка в исполнении симфонического оркестра и валторны, прозвучат очень ярко. Безусловно, многие скептически отнеслись к такому выбору программы, но должно быть разное: кому-то нравится это, кому-то другое. 
- Но кто-то негативно относится к чему-то новому, боясь за бесконечными экспериментами потерять свое...
- В.Л.: Я считаю, что без нового все остановится в развитии. Быть постоянно в поиске – это не значит потерять себя. Одно не противоречит другому. У того же Шилклопера свое направление, но он идет вперед и представляет совершенно новую программу. Или, Теодор Курентзис – один из самых ярких дирижеров нового поколения, который, я считаю, вводит новые правила в области академического искусства, человек, который переворачивает исполнение того же Чайковского или Бетховена, и музыка звучит совершенно по-новому. Это тоже движение вперед и в то же самое время академическое, классическое искусство. 
- О.А.: И, опять же, это новая подача для зрителя. Ряд его концертов, которые были в Москве – так называемые ночные концерты, начинавшиеся в полночь – имели большой успех. То есть он меняет саму структуру понятия «концерт».
- Вы в своих интервью затрагиваете довольно важную проблему – недостаток трубачей-солистов. Получается, для воспитания солистов-скрипачей у нас школа есть, пианистов – есть, а для трубачей...
- В.Л.: Я бы даже сказал, не столько солистов, сколько ансамблевых музыкантов – вот этого у нас точно нет. Потому что в училищах и консерваториях учат в основном солистов, а солист – это сложно, нужно иметь что-то особенное. Солист может гениально играть, но при этом быть невостребованным. Это сочетание удачи, умения находиться в нужное время в нужном месте...
А вот с ансамблевыми музыкантами у нас действительно беда. Выпускники приходят в оркестр и каждый играет по-своему. То, чем занимается Олег Абрамов в «Брандт-Брассе» - это очень важно, это воспитание ансамблевой игры. Этому учат  в Америке и Европе. Скажем, технология звукоизвлечения там поставлена намного правильнее.
Что же касается солистов, можно вспомнить Сергея Накарякова – разве кто-то из молодых трубачей имеет большее имя, чем он? Это и есть российская трубная школа.
- Но он один.
- В.Л.: Так труба вообще по популярности уступает скрипке или вокалу. В джазе, конечно, у нее популярность больше. И такая ситуация не только в нашей стране. Просто у нас нет и такого репертуара расширенного, как у скрипачей – скажем, в период романтизма для трубы практически ничего не писалось. Из классической эпохи до нас дошли несколько концертов, но их можно по пальцам пересчитать. 
Поэтому относительно других инструментов, конечно, нам тяжелее. У нас трубачи развиваются, кто как может. И все эти старые школы: «Ты к нему не ходи, ты только со мной», закрытость такая – она, к сожалению, была. Но сейчас это все меняется: существует и интернет, и возможность поехать на концерт послушать других людей.
- Вы говорите, что классический музыкант так же свободен, как и джазмен: его музицирование – это та же самая импровизация, просто на основе уже написанного текста. Но классическая музыка бывает довольно строгой стилистически – как из этой свободы импровизации не свалиться в пошлую развязность?
- В.Л.: И классику и джаз можно играть культурно и некультурно. Все зависит от рамок личного воспитания и ощущения
- Не падает ли, на Ваш взгляд, интерес к духовой музыке вообще?
- В.Л.: Мне кажется, что нет. Даже среди студентов  появляется все больше и больше хороших исполнителей, все больше ансамблей. В Москве уже несколько фестивалей (в том числе парковый фестиваль духовых оркестров), в Туле только что прошел фестиваль духовых оркестров. Я вижу развитие и движение вперед. Такие коллективы как «Брандт-Брасс»,  Брасс-квинтет имени Т.Докшицера, «New Life Brass», «Фортуна-Брасс», «Кенигсберг-Брасс» - все они являются представителями новой медной  духовой музыкальной культуры... Сейчас был в Якутии – там тоже есть квинтет, «Саха-брасс». Люди хотят этим заниматься, потому что есть доступ к информации. Много известной музыки перекладывается для брасс-ансамлей, современные композиторы пишут много новой музыки... Постоянно устраиваются какие-то фестивали – я, к примеру, ежегодно приезжаю на конференции Международной гильдии трубачей.
Сейчас мы с Олегом хотим сделать в Саратовской области летнюю школу, и когда-нибудь я хотел бы привезти мероприятия Гильдии сюда. Это будет что-то вроде брасс-академии для обучения на медных духовых инструментах.
- О.А.: Это две недели на Волге, формальное и неформальное общение, мастер-классы, обсуждение каких-то проблем, совместные концерты, то есть плотное общение людей, объединенных темой брасс-исполнительства. Как раз сегодня мы уже беседовали на эту тему с ректором консерватории. Ведь Саратов выгодно отличается от многих регионов – своим географическим положением, историческим наследием, тем, что мы все-таки стараемся не отставать от того, что происходит в мире духовой музыки. Уже назначены какие-то этапы реализации этого проекта.
- В.Л.: Ну и, конечно, медная история этого региона очень богата такими именами, как  Василий Брандт ,профессор Саратовской консерватории Анатолии Селянин, который сыграл большую роль в развитии музыкальной культуре России. Он привозил из Америки нотный материал, который в те годы было сложно достать, а там представлял русские музыкальные произведения...
В Саратове есть  преемственность и традиции, которые хочется продолжать и развивать.
 
Дмитрий Маркин