18:46 23 марта 2020 ID (12445)
- Привет, как дела?
- Хороший вопрос. Коронавирус, правки в Конституции, ну и до кучи уникальный снегопад в Саратове со всеми вытекающими последствиями. Снежно-грязевая каша на тротуарах, нечищеные дороги, лавины с крыш. Так что все прекрасно.
- Ты, однако, оптимистка. Но я про другое – про слухи. Они есть у тебя?
- Совсем немного. Какие сегодня слухи? Все говорят и думают про коронавирус.
- Ну не скажи. Вот Вячеслав Викторович опять прибыл к нам, на историческую родину, и пытается решать экономические проблемы.
- Это ты про СЭПО? Насколько я поняла, его даже на территорию завода не пустили.
- Да. И это был странный поступок со стороны Евгения Резника.
- Не скажи. Господин Резник знает, что ему надо и что он хочет. Я, грешным делом, подозреваю, что производство холодильников ему совсем не нужно – слишком велики конкуренция и отставание на рынке. Так что СЭПО-ЗЭМ – для Резника – это как чемодан без ручки. И тащить неудобно, и бросить жалко. Причем даже не жалко, а нельзя – не поймут – работники предприятия останутся без средств к существованию.
- Согласна.
- Я тебе больше скажу, насколько мне известно, у Резника уже есть какие-то договоренности о продаже своих активов и отбытии на покой. Сама понимаешь, Евгений Петрович – человек не юный, у него все есть. А тащить такую махину в столь сложные для экономики времена – удел молодых и рьяных.
- Ну, Вячеслав Викторович тоже не мальчик. А он тащит.
- У него другие позиции. И потом ты же знаешь, наш великий земляк ничего просто так не делает.
- Это ты о чем?
- Ни о чем. Просто говорят, что идут разговоры о ликвидации технической железнодорожной ветки на СЭПО, которая идет параллельно железнодорожным путям, по которым передвигается пассажирский транспорт.
- И что?
- Освобождается изрядный кусок земли.
- Ой, все равно там будет большая зона обременения. Строить там какие-то гражданские объекты нельзя.
- А что – кто-то говорил о строительстве? Так – домыслы и измышления.
- Хорошо. Я тебе поверю. Но расскажи мне о настроениях Вячеслава Викторовича в этот визит. Наверняка, тебе что-нибудь рассказывали.
- Да ничего, по большому счету, не говорили помимо того, о чем мы уже слышали неоднократно. Раздражен, взвинчен, ощущение, что все время приходится преодолевать какие-то болевые симптомы.
- Ну, это ты загнула. Но то, что Володину сейчас приходится несладко – однозначно. Там, на федеральном уровне, штормит невероятно. А у нас – полный развал экономики.
- Но, согласись, это не повод срываться на ветерана-орденоносца, которому не глянулся памятник. В былые времена Вячеслав Викторович перевел бы это в добрую шутку, а тут повел себя, мягко говоря, странно.
- И все равно мне Володина жалко. В Москве все бурлит, сюда надо ездить чуть ли не еженедельно, потому что местные начальники не тянут.
- Не чуть ли, а еженедельно. Так Вячеслав Викторович сказал. Пока ситуация с СЭПО не выправится, он будет приезжать еженедельно. Это раз. Два – кто этих начальников сюда поставил?
- Это да. А что-нибудь еще у нас есть? Хотя, погоди, у меня вопрос. Скажи, а что значит упоминание об Александре Ландо в телеграм-канале «Пара слов» имени Николая Панкова?
- Хороший вопрос. И ответ на него неоднозначный. Врут, что Брод – не самый лучший защитник. И когда-то они, я про Брода и Ландо, уже общались. Но тогда господин Брод хорошего об Александре Соломоновиче не говорил совсем ничего. Скорее, наоборот. Это было уже давно, в 2007 году, когда Ландо защищался от вмешательств в личную жизнь. Что будет сейчас, как посмотрят правоохранительные органы на вмешательство в их деятельность – неизвестно.
- Погоди, а что – следствие по делу Ландо уже закончилось?
- Не знаю. Зато знаю, что суды в связи с пандемией закрываются.
- Опять ничего не понимаю. Но со дня на день должны объявить приговор Дмитрию Лобанову…
- Да, 30 марта. Или 15 апреля отпустить его восвояси.
- И что будет?
- Не знаю. Может, перейдут в режим видеоконференции. Посмотрим.
- Это всё?
- Говорят, что по собственному желанию уволился руководитель Россельхознадзора Александр Игонькин.
- Не говорят, этому есть официальное подтверждение. И мне интересно – почему? Господин Игонькин еще не стар. Место под кого-нибудь готовят?
- Ты имеешь в виду Валерия Васильевича?
- Почему нет?
- Да ради бога. Можешь помечтать.
- Ты злая.
Елена Микиртичева