Тимуру Шаову удается то, к чему многие безуспешно стремятся всю жизнь: быть «своим» и для бардов с их сосредоточенностью на слове, и для меломанов, смотрящих свысока на «три аккорда под гитару». Хотя портрет его слушателя, наверное, будет похож на самого автора: умный, тактичный, ироничный, и обнаруживающий за этой иронией не всегда ожидаемую глубину…
После концерта в СГУ Шаов спешил в следующий город. Поэтому для интервью решено было воспользоваться современными средствами связи. Результат – перед вами.
«Я – человек продвинутый»
- Вы легко назначили беседу по скайпу - вы активный пользователь интернета? Не все так доверяют новым технологиям…
- Нет, не активный, просто я знаю, что у меня есть свободное время – почему бы его на это не потратить. Часто бывает, что проще поговорить по скайпу. Я человек продвинутый, да.
- Ваши песни многие ценят за тонкий юмор. Но сегодня больше в моде жесткий, грубоватый стеб. Не теряется ли тихая ирония за этим шумом?
- А это вам судить, теряется или нет. Есть же потребители разных продуктов, и у меня есть свой зритель. Меня мало волнует, что сейчас востребовано. Если будешь об этом думать, то на этом все закончится.
- То есть вам как автору важнее быть понятым, чем просто услышанным?
- Мне как автору важнее соответствовать самому себе. «Делай, что должно». Пока что, слава богу, аудитория есть, я услышан. А дальше уж видно будет, как повернется.
«У нас история развивается по кругу»
- В интервью 2015 года вы сказали, что работать стало хуже и сложнее, чем еще за пару лет до того – вас, в частности, перестали приглашать на телевидение. Сейчас, по прошествии еще двух лет, что-то изменилось?
А те, кто работает по старинке, повесили 20-30 афиш и одну растяжку – а это уже не работает. Надо, чтобы человек, который тебя знает, прошел мимо этой афиши, чтобы это было вовремя и так далее. А интернет работает адресно, то есть таргетная группа, которая набирает «авторская песня», «Тимур Шаов» - к ним приходит реклама: в вашем городе через неделю будет Тимур Шаов. Поэтому я бы даже сказал, что с аудиторией сейчас стало получше.
- О своей аудитории вы говорили, что это – публика образованная. И действительно, для понимания ваших песен нужно обладать каким-то багажом. То есть интеллигентная публика никуда не делась?
- Я надеюсь. Приходят же люди. А куда она денется? Другое дело, куда поворачивает в плане художественных вкусов молодое поколение? Не знаю.
- Вы как-то отмечали, что, к примеру, Галич снова становится актуальным. И действительно – многие песни и юмористические монологи перестроечного времени звучат так, как будто написаны сегодня (разве только фамилии заменить). Что, нам стоит ждать новой перестройки?
- Да, это хождение по кругу. История развивается по спирали, а у нас почему-то по кругу. Опять та же символика… Это все, конечно, идеологические вещи, необходимые для закрепления статус-кво. Не случайно реанимируют Ивана Грозного – то же самое было при Иосифе Виссарионовиче: ведь это же при нем стали сниматься фильмы об Иване Грозном, Александре Невском. Показывают, что нужен крепкий, мощный, строгий правитель, что кроме монархии, мы ничего не заслужили. А так как идеологическая машина очень мощная, то обвинять людей в том, что они с удовольствием выбирают именем года Сталина… Правда, его потом стыдливо заменили на Александра Невского, про которого они ничего не знают, кроме фильма и «Кто с мечом к нам придет, от меча и погибнет».
О реальности речь не идет, только об идеологических клише. Отсюда и вся эта закольцованность. А будет ли перестройка? Боюсь, что нет. Хотя черт его знает - у нас все изменения сверху, так что будем ждать Горбачева.
«Самовыражение под гитару сегодня не пройдет»
- Вы говорили, что вы – не совсем традиционный бард. А на кого вы ориентировались, когда начинали писать?
- В школе я занимался рок-н-роллом. Мы пели «Битлз». А потом послушал Окуджаву, Высоцкого… Ну и, конечно, Макаревич. И вот это сподвигло к желанию писать самому. Я не был образован, не знал ни Клячкина, ни Городницкого, ни Визбора – основоположников жанра. Высоцкий и Окуджава – это все-таки немножко другое. Визбора я услышал поздно, а сейчас считаю просто выдающимся поэтом. Так что ноги у меня растут немножко из другой области, и я не могу быть типичным бардом. Но это не мешает мне ездить на фестивали, где барды считают меня своим.
- У вас есть песня «Товарищи ученые 30 лет спустя». Не страшно было на Высоцкого замахнуться?
- Да нет, я же не обозначаю это как продолжение. Это та же тема, но в другие исторические времена. А чтобы говорить «я написал продолжение песни Высоцкого», нужно быть наглым и неумным.
- Говорят, что рассмешить гораздо труднее, чем заставить плакать.
- Конечно. Это известная вещь…
- У вас это получается. Но есть два типа авторов: одни утверждают, что к ним приходит вдохновение, как будто кто-то «нашептывает», а они только записывают (над ними вы тоже подшучивали), а другие рассказывают, что скрупулезно подгоняют каждое слово в каждой строчке. К какому типу относитесь вы?
- Это и то, и другое. Вдохновение обязательно должно быть, без какого-то озарения ты никогда песню не напишешь. Но для меня это еще и кропотливая работа. Чтобы это воспринималось легко, надо очень тяжело писать, потому что я не гений. У гениев могло получаться легко, как будто им действительно диктовали – Высоцкий мог за ночь песню написать. А нам, простым смертным, приходится много работать.
- Вы же еще уделяете большое внимание аранжировкам – у вас звучит то диксиленд, то струнный квартет…
- Обязательно. Это мое рок-н-ролльное прошлое не дает взять аккорд и оставить просто так. Даже если в песне три аккорда, мы их как-то обыгрываем. Простое самовыражение под гитару сегодня не очень «пройдет».
«Лучше тратить время на песни»
- Несколько философский вопрос. Борис Гребенщиков три года назад на одном из своих концертов заявил: «Война закончится, как только мы выключим телевизор». Вы согласны с этим?
Конечно, выключить телевизор – это первое условие. Но потом надо еще много усилий приложить.
- А творческие люди могут как-то на это повлиять?
- У нас сейчас нет человека с таким авторитетом, как, например, у Толстого, который много писал о том, что такое патриотизм, какой он бывает, и что это средство оболванивания и войны. Многие теперешние творческие люди под судом, их сажают, о чем вы говорите! То есть они могут, конечно, сказать, но толку от этого будет немного, потому что сейчас у них нет трибуны, их нет в телевизоре… Есть, конечно, и Сокуров, и Акунин – моральные авторитеты, которые сделали много для отечественной культуры. Тот же Макаревич, Гребенщиков…
- Но стоило Макаревичу сказать что-то расходящееся с генеральной линией партии…
- …сразу забросали дерьмом. Тем не менее, делай что должно, и будь что будет. Поэтому правильно, что творческие люди об этом говорят.
- Вы, кстати, говорили, что перестали вести блог на «Эхе Москвы», потому что не хотелось делать большого крена в политику, чего ждет их аудитория. Не думали о том, чтобы вести свой видеоблог? Это очень актуальный формат…
- Я ленив для этого. Мне кажется, лучше мне потратить это время на написание песен.